|
|
|
Книги издательства «Захаров»
|
1. Сыщик поневоле Костя Касаткин и два его первых дела. Дело № 1. Хозяин Кремля. …Это случилось летом в Москве. Ювелирные магазины грабил человек, похожий на Фантомаса… Дело № 2. Книга о нездоровой пище. …Разобравшись с этим делом, Костя в поисках настоящей жизни переехал к любимой подруге в Митино. А там стали пропадать люди… 2. Сыщик поневоле Костя Касаткин и два его новых дела. Дело № 3. Мухомор. …Костя Касаткин был не просто человек с чутьем. Но чутье — и есть главный сыщицкий дар. И жил бы себе тихо и мирно, ан нет. Судьба не давала ему снимать только сливки — приходилось и нюхать криминал. И вот теперь Косте угрожали ежедневно… Дело № 4. Нраву моему не препятствуй. …Надоела Косте житейская суета. Захотелось праздника. А на праздник нужны лишние деньги. И они случились — почти: Костина подруга Катя получила в наследство жилплощадь в центре. Тут же в Катином доме начали гибнуть люди… 3. Сыщик поневоле Костя Касаткин и два его личных дела. Дело № 5. Венец безбрачия. Костя Касаткин, душа-человек, поневоле стал сыщиком, выручая своих близких. На сей раз выручать пришлось очень близкую приятельницу. У той появился поклонник. Однако влюбиться в нее, жалкую, смешную старуху, было невозможно. Костя почуял неладное… Дело № 6. Старые суки и новые кобеля. Костина подруга Катя затеяла обмен. Предложили ей квартиру. Дело житейское. Одно странно: находилась квартира в двух шагах от Кремля. Костя, человек по натуре доверчивый, но уже, поневоле, ученый, насторожился… |
|
Памяти XIX столетия, когда литература была великой, вера в прогресс безграничной, а преступления совершались и раскрывались с изяществом и вкусом. «Статский советник» (политический детектив) — седьмой роман Бориса Акунина из серии «Приключения Эраста Фандорина». |
|
Журналист Валерий Панюшкин оглянулся вокруг и увидел разных людей. Совершенно разных во всем: политик, журналист, офицер, писатель, банкир, рабочий, студент, девочка... Всех этих людей объединяло только одно: они пришли на Марш Несогласных, стало быть, у каждого из них была причина протестовать. Что-то случилось с каждым из них такое, что заставило выйти на улицу, подвергнуться аресту, получить по голове омоновской дубинкой, просидеть несколько часов, суток или лет в тюрьме. Эта книга — двенадцать новелл о людях, которые не были счастливы в последние восемь лет нефтяного изобилия в России. Двенадцать личных историй о том, как может сложиться у человека жизнь, чтобы человек вышел на заведомо обреченную демонстрацию. |
|
Что таят в себе шумерские таблички, найденные при раскопках Вавилона еще в начале XX века? Какую тайну, если за нее — почти через 100 лет! — готовы отдать не только богатства, но и жизнь совершенно разные люди? Что первично — вера или наука, могут ли они сосуществовать, а если да — то какова плата за это сосуществование? Логистик Крис Зарентин, нанятый доставить вавилонские редкости в один из музеев Европы, чтобы выжить, начинает собственное расследование. То, что он узнает, потрясает не только воображение, но и все основы христианского мира. |
|
Монтесума и Лоренцо Медичи, император Рудольф II и Жозефина Бонапарт... Все эти великие люди, столь различные меж собой, схожи в одном: они владели сокровищами — и это даже не золото. Это — животные. Львы, орлы, слоны и панды... Экзотические звери были украшением двора, символом власти и мощным оружием. Об экзотах в большой политике — в книге Марины Белозерской, написанной изящно и с юмором. |
|
«Если бы автор обладал дерзостью Цветаевой, можно было бы — прячась за ее «Мой Пушкин» — назвать эту книгу «Мой Бродский». Если друг вашей юности был так жесток, что в зрелые годы сделался знаменитым, а вы были так беззаботны, что сумели пережить его, положение ваше нелегко. Каждый, кто был связан с Бродским, знает, что думать и говорить о нем он обречен до конца дней своих. И каждый знает, что память его обречена на неполноту и при этом слабеет с каждым днем. В какой-то момент говоришь себе: «Хватит откладывать. Пора перенести на бумагу все, что так волновало сердце и ум в связи с этим человеком, с этим голосом. Никто не ждет и не требует от тебя исчерпывающего портрета, но и без твоих заметок картина останется в чем-то неполной. Пускай каждый расскажет о том, что ему довелось — посчастливилось — расслышать в этих стихах, в этой жизни. Тогда и выстроится на полках библиотек шеренга книжных корешков «Subject: Joseph Brodsky», сложится мозаичный портрет, заслуживающий названия «Весь Бродский».» |
|
Девять лет прошло с тех пор, как Аня, став миссис Блайт, покинула Зеленые Мезонины. Теперь Аня — мама милых малышей. И что только не случается в доме супругов Блайт — уютном, жизнерадостном Инглсайде! Даже самые будничные дела оборачиваются здесь непредсказуемым водоворотом событий, изо дня в день проверяя на выдержку и чувство юмора его обитателей. |
|
«Семья Берг — единственные вымышленные персонажи романа. Все остальное — и люди, и события — реально и отражает историческую правду первых двух десятилетий Советской России. Сюжетные линии пересекаются с историей Бергов, именно поэтому книгу можно назвать «романом-историей». В первой книге Павел Берг участвует в Гражданской войне, а затем поступает в Институт красной профессуры: за короткий срок юноша из бедной еврейской семьи становится профессором, специалистом по военной истории. Но благополучие семьи внезапно обрывается, наступают тяжелые времена. Об этом периоде рассказывает вторая книга — «Чаша страдания».» |
|
За минувшие 20 лет М.Я.Чапкина провела более ста книжных аукционов, которые явно изменили привычный уклад столичной книготорговли: на них было продано более 30 000 лотов — книг, автографов, гравюр, плакатов, фотографий и т.п. Каждый лот на аукционах был подробно описан Марией Яковлевной, и теперь этот кладезь знаний — хотя бы в своей малой части — становится доступным широкой публике. Заодно можно проследить за ростом цен — как во время самого аукциона, так и на протяжении двадцати лет. |
|
«Татьяна Мельник-Боткина была дочерью Е.С. Боткина, доблестного лейб-медика императора Николая II. В этих записках автор вопроизводит свои воспоминания о жизни царской семьи, особенно о жизни в Тобольске и о мученической смерти царской семьи в Екатеринбурге. Текст печатается без сокращений по изданию: Татьяна Мельник, рожденная Боткина, «Воспоминания о царской семье и ее жизни до и после революции», Белград, Всеславянский книжный магазин М.И. Стефанович и Ко, 1921. Все иллюстрации взяты из этого же издания.» |
|
Действие этого романа происходит в 1896 году, накануне коронации императора Николая II. Похищен Михаил, четырёхлетний сын великого князя Георгия Александровича. Похититель, называющий себя «доктор Линд», требует бриллиант «граф Орлов», которым украшен императорский скипетр, в обмен на принца. Если сделка не состоится, ребёнок будет возвращён родителям по частям. Но без скипетра не может состояться коронация. Эраст Петрович Фандорин берётся спасти честь монархии. Повествование ведется в виде дневника от имени Афанасия Зюкина, дворецкого великого князя Георгия Александровича. Книга воссоздаёт трагическую атмосферу России конца XIX века и описывает Ходынскую катастрофу. Издание дополнено великолепными иллюстрациями И. Сакурова. |
|
Анна Вырубова (урожденная Танеева, 1884-1964) — дочь главноуправляющего Собственной Его Императорского Величества канцелярией А.С. Танеева, фрейлина и ближайшая подруга императрицы Александры Федоровны. В сборник вошли воспоминания Вырубовой «Страницы моей жизни», письма к ней членов царской семьи, а также отрывки из так называемого «Дневника Вырубовой» — литературной фальшивки, наиболее вероятными авторами которой считаются П.Е. Щеголев и А.Н. Толстой. |
|
Андрей Прокофьев — латентный журналист, бывший специалист по мужскому здоровью, отец пятерых детей, анонимный алкоголик, историк-исследователь и знаток психических болезней, международного терроризма, российской глубинки и европейских водных курортов. Изобретатель понятия стресс Ганс Селье когда-то заявил: «Стресс — это жизнь!» Эта вполне автобиографичная книга — о жизни в состоянии стресса, наполненной яркими событиями, действиями и ситуациями, иногда отсылающими читателя к материально-телесному низу гротескного реализма, иногда заставляющими подумать о высоком и вечном. «Довлатов завидовал бы фактуре, доставшейся Андрею Прокофьеву; это повесть о настоящем, беспримесном цинизме; это книга о диких и прекрасных буднях редактора глянца, полных абсурда, сарказма и поэзии. Хокку, песни, сценарии скетчей и нестерпимые письма в редакцию мужского журнала. Скелет отца, холонавтика, пятна на Ленине, геи и Борис Немцов на обложке Men’s Health; все о том, как трудно быть человеком среди журналистов и удивительно — журналистом среди людей. Хочется пожать руку автору и искренне порадоваться за тех, кто в этой книге не упомянут», (Вера Полозкова, поэт). «Книга Андрея Прокофьева — любопытный и поучительный документ. Не все пассажиры нашего движения по наклонной плоскости способны так внимательно смотреть вокруг и понимать, что если не ты, то все это так и просвистит мимо без толку», (Белобров-Попов, писатель). |
|
«В книге Григория Гольденцвайга не придумано ничего. Известный журналист удирает из насиженного корпоративного кресла в ковбойскую историю — открывать ночной клуб. Почти сразу об «Икре» заговорит вся клубная Москва, а Гольденцвайг превратится в одного из главных промоутеров в стране. Выйдет ли все так, как он хотел? И что такое, собственно, клуб? Клубные хроники Гольденцвайга — о Москве 2000-х, ее людях ночных и дневных, и о том, почему любить этот город стало вдруг так сложно.» |
|
«Новый роман о приключениях Эраста Петровича Фандорина. Действие нового романа Бориса Акунина «Весь мир театр» происходит в 1911 году. Эраст Фандорин расследует преступления, совершенные в одном из московских театров.» |
|
«В фешенебельном квартале Парижа с особой жестокостью убиты британский коллекционер лорд Литтлби и весь обслуживающий персонал особняка. Из прославленной коллекции восточных редкостей украдены уникальная золотая статуэтка индийского бога Шивы и один из расписных индийских платков. Дело начинает расследовать сыщик парижской префектуры Гюстав Гош. В руке убитого он обнаруживает эмблему золотого кита. Как выясняется это эмблема чудо-корабля «Левиафана», который отправляется в свое первое плавание в Индию. И всем пассажирам первого класса вручали такого золотого кита вместе с билетом. Но кто из них мог совершить такое страшное преступление? Подозрение падает на пять человек, у которых отсутствует золотой кит. Среди них оказывается и Эраст Фандорин…» |
|
Над этой загадкой историки размышляют вот уже полтора столетия. Существует легенда, что император Александр I не умер в Таганроге 19 ноября 1825 года, а, удалившись от престола, провел почти тридцать лет в Сибири в образе тихого старца Федора Кузьмича. Тождество этих двух людей — плод народной фантазии? Или возможен путь — из монархов в монахи? И между императором и старцем можно поставить знак равенства? |
|
«Очередь» — одно из первых произведений знаменитого российского писателя Владимира Сорокина, имя которого ассоциируется со скандалом и эпатажной контркультурой современного общества. Данное произведение — это первое в России книжное издание, текст для которого специально просмотрен и исправлен автором.» |
|
«Николай Карлович Шильдер — историк, генерал-лейтенант. Особый интерес у Шильдера-историка вызывала первая половина XIX века. Он написал сочинения «Император Александр I, его жизнь и царствование» и «Император Павел Первый». В последние годы жизни приступил к работе над историей царствования императора Николая I, но закончить ее не успел, и книга вышла уже после смерти автора, в 1903 году. Книга эта занимает особое место в литературе, написанной о Николае I, — основанная на неизвестных широкой публике или малодоступных материалах, она ломает устоявшиеся стереотипы в описании и оценке личности и исторической роли русского императора. Тонкий психологический анализ и удивительная беспристрастность по отношению к описываемым людям и событиям делают работу о Николае I поистине бесценным памятником истории.» |
|
Эта авторская композиция представляет Вадима Рабиновича — философа и культуролога, историка науки и поэта — разносторонне и выразительно: как исследователя алхимии, книжной учености еврепейского средневековья, поэтики русского авангарда; эссеиста-острослова и гуманитария-концептуалиста. Имитафора — изобретенный им образно-понятийный концепт кентаврической природы — позволил автору доискаться скрытых до поры смыслов культуры. При составлении книги показалось уместным привлечь к участию в ней сочувствующих и противочувствующих коллег Рабиновича, а также включить в ее состав тексты о нем его учителей и свидетелей его становления, сохранившиеся в архивах. Среди них Илья Сельвинский, Александр Межиров, Михаил Бахтин, Валентин Асмус, Дмитрий Лихачев, Сергей Аверинцев... Но и живые — Андрей Битов, Андрей Вознесенский, Абдусалам Гусейнов, Евгений Евтушенко, Владислав Лекторский, Теодор Ойзерман, Вячеслав Степин, Дмитрий Сарабьянов... Для тех, кто переживает жизнь текста как текст жизни. |
|
