Несмотря на внушительную коллекцию государственных наград, Каневский так и не стал официозным, морализирующим художником. Персонажи у него вовсе не героические, не образцово-показательные, а самые обыкновенные, в их повседневной растрёпанности и спешке. Дни интересуют Каневского в своей непрерывной череде, а люди — в своей типичности. Его героев мы разглядываем с небольшого расстояния, как прохожих или случайных попутчиков: без цели заглянуть в душу, а, скорее, с толикой антропологического любопытства. У всех найдутся точно такие же знакомые — именно из-за эффекта дежавю иллюстрации и станковые листы Каневского надолго остаются в памяти. При всей внешней непохожести его станковой и книжной графики, роднит их именно эта любовь к обаятельной обычности.
